Военный фельдшер: Новобранцы, которые колются или злоупотребляют алкоголем, долго не живут

Офицер спецназа рассказал рязанским журналистам о работе медиков в боевых условиях

Корреспондент портала UZRF.ru взял интервью у офицера российского спецназа с позывным Кот.Он рассказал немало интересного о работе медиков в боевых условиях. Мы приводим выдержки их этого интервью.

О выборе

Моя срочная служба прошла в воздушно-десантных войсках, куда я попал, имея за плечами медицинское фельдшерское образование. В армии я получил первичные навыки и опыт оказания медицинской помощи в полевых условиях. После службы еще окончил ряд обучающих курсов, в том числе от «Красного креста». Окончательное решение стать «медиком в погонах» появилось после того, как я в качестве добровольца помогал раненым и пострадавшим в народных республиках в ходе конфликта на юго-востоке Украины.Сразу оговорюсь, тогда я не находился на службе ни в какой из силовых структур России. Просто в тех краях живут мои друзья и родственники. И сейчас могу сказать, что, чем смог, помог мирному населению и ополченцам этих республик.

О чувстве долга и эмоциях

Лично для меня боевые действия не кровь, грязь, тяжесть оружия и снаряжения, голод и холод. Для меня война — это в первую очередь глаза. Глаза раненых, которые смотрят на тебя с надеждой и, как утопающий за соломинку, за эту надежду держатся. И потом, когда им помогаешь и во взгляде появляется облегчение, ты понимаешь, что занимаешься нужным делом. Военный медик обязан выполнять свою работу при любых обстоятельствах. Он должен гореть желанием помочь людям, но при этом уметь отстраняться, отключать эмоции. Если сопереживать каждому раненому, то просто на сможешь работать, «сгоришь». И держаться на такой грани совсем непросто…Это такая ответственность — знать, что от твоего действия зависит человеческая жизнь. И шквал эмоций не должен мешать делать правильный выбор. Я видел, как срывались от эмоционального перегруза волонтеры: кто-то впадал в истерику, пришлось даже такого человека связывать, кто-то пытался заглушить надрыв спиртным. Все, эти люди уже не могут работать, им самим бы кто помог.

О ранениях и болезнях

Процентов 80-90 — это дистанционные поражения осколками артиллерийских снарядов и мин. Плюс пулевые ранения и ожоги. Сейчас бойцы практически поголовно пользуются бронежилетами, поэтому большинство ранений бывает в голову или конечности. Есть интересное наблюдение: во время боевых действий практически не страдают «гражданскими» болячками. Мокрые ботинки или форма не вызывают простуду, нефильтрованная вода и холодная жирная тушенка не приводят к диарее. Очевидно, организм, находясь в состоянии хронического стресса, на такие «мелочи» просто не обращает внимания.

О снаряжении

Как показал опыт боевых действий во всех горячих точках последних лет, надеваемая через плечо санитарная сумка, которую так часто показывают в фильмах о войне, морально устарела. Современные сумки для оказания первой медицинской помощи на поле боя делаются в виде рюкзаков, так их гораздо удобнее носить. Отечественные подразделения в основном оснащены обычными, трубчатыми носилками. Пользоваться ими при эвакуации раненых в условиях узких окопов или полуразрушенных зданий крайне неудобно. Более подходят носилки, имеющиеся на вооружении сотрудников МЧС — из плотного брезента, с ручками. Больной вопрос — специальный эвакуационный транспорт. Казалось бы, можно использовать обычные грузовики или БТРы. Но нет, не подходят. Был такой очень тяжелый случай: эвакуировали ополченцы с передовой семерых раненых. Уложили их в кузов ГАЗ-66… Так из-за того, что их нельзя было зафиксировать в не приспособленной для этого машине, раненые болтались на ухабах и кочках и в результате потеряли много крови. Спасти их не удалось...Медицинский транспорт должен быть с широкой дверцей, чтобы было удобно вносить раненых, достаточно широким внутри для оптимального их размещения и фиксации, а также для оказания медпомощи во время движения. И желательно бронированным. Ополченцы изготавливали подобные машины кустарным способом.

О подручных средствах

Приходилось использовать все, что есть под руками. Например, при большой кровопотере надо вводить раненому кровезаменитель. Делается это обычно с помощью капельницы, а где ее взять в полевых условиях? Так вот, берешь автомат пострадавшего, лейкопластырем к прикладу приматываешь пакет с нужным раствором, ставишь автомат рядом на ствол, вводишь иглу в вену — и готово, закапало. Перед поездкой мы еще в России закупили чуть ли не ящик женских прокладок. Они идеальны в качестве стелек: хорошо вбирают пот, пропитаны антисептиком, что помогает от грибка стопы.

О стимуляторах

Информационная война сейчас идет вовсю, про ополченцев чего только западные журналисты ни понаписали, в том числе и то, что они постоянно «заряжаются» водкой или наркотиками.Надо признать, что одной из причин таких слухов может являться то, что около окопов реально валяется много пустых шприцов. Но, заверяю, большинство из них осталось после того, как я и мои коллеги-медики вкалывали раненым необходимые препараты. Скажу больше: новобранцы, которые действительно колются или злоупотребляют алкоголем, долго не живут — обычно не больше одного боя. Что касается реальных стимуляторов, то, естественно, раненым вкалывали необходимые медикаменты: противошоковые, обезболивающие и т. д. От усталости же пользовались кто чем. Лично видел, как ребята из экипажа танка, которые не спали уже несколько суток, пытались взбодриться с помощью отвара китайского лимонника. 

В мирном времени

После возвращения из зоны боевых действий я какое-то небольшое время передохнул, а затем поступил на службу в спецназ одного из российских силовых подразделений. В нем я тружусь и сейчас, являюсь фельдшером группы. Я люблю свою Родину и сделаю все возможное как офицер и гражданин, чтобы новая война никогда не пришла на нашу землю.

 С полным текстом интервью можно ознакомиться здесь